Агенство острых новостей НОЖ Ведущее информационное агенство, мы публикуем самые важные и актуальные новости общественной, политической и экономической жизни Украины и мира
Связанные статьи
Добыча нефти на Каспии
Объектами большой геополитики в регионе стали бывшие советские республики Центральной Азии и Кавказа, которые рассчитывают утвердиться в качестве полноправных независимых государств. Это крайне непростая задача, учитывая их деформированные и ослабленные экономики, а также не устоявшиеся общественно-политические системы. Все это делает их уязвимыми перед различного рода манипуляциями.
Активную роль в регионе играют две крупные региональные державы — Иран и Турция, одна из которых — стратегический противник, а вторая — стратегический союзник США. И та, и другая страна стремится к региональному лидерству в районе Каспийского моря. Все большее значение играет в Каспийском регионе и Китай, которому нужны энергоресурсы региона для обеспечения своего экономического роста.
Книга: Смертельная схватка за ресурсы
Однако главными игроками в регионе являются США и ЕС — с одной стороны, а Россия – с другой. Одним из важных направлений этой новой «Большой игры» (по определению немецкого политолога Александра Рара) между США и Россией является борьба за углеводородные ресурсы Каспийского региона, которые могут стать альтернативным энергетическим источником как для Европейского Союза, так и для Китая. (Рар А. Россия жмет на газ. Возвращение мировой державы. – М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп».- 2008. – С.147.)
Глобальный характер энергетических проблем и все большая их политизация, а также важное положение газовой отрасли России в системе мировой энергетики выдвинули энергетический фактор в число базовых элементов российской внешней политики.
Президент США Барак Обама и президент России Владимир Путин
Для России район Каспийского моря важен не только с ресурсных позиций, а и как регион геостратегической значимости с точки зрения национальной безопасности на юге страны. Кроме того, некоторые страны региона постепенно превращаются в конкурентов России на европейском рынке газа, который для нее стратегически важен. По сути, от того, насколько Россия будет контролировать постсоветское пространство, во многом будет зависеть ее мировой статус.
Таким образом, геополитические интересы России в Каспийском регионе можно определить следующим образом: обеспечение контроля за транзитом энергоносителей, чтобы они не превратились в альтернативу российскому сырью; сохранение своего присутствия в регионе с целью недопущения его исламизации; недопущение усиления позиций США, ЕС и Китая.
Политика прикаспийских государств (бывших советских республик) — Азербайджана и Туркменистана — направлена на скорейшее привлечение иностранных инвестиций для разработки своих углеводородных ресурсов, развитие новых газопроводов, которые уменьшают их транспортную зависимость от России.
Натиг Алиев: мы готовы загрузить нефтью украинскую трубу
Наиболее ярко подобную стратегию реализует Азербайджан, который пытается активно использовать нефтегазовые факторы с целью поддержания тесных взаимоотношений с ЕС и США для создания возможностей транспортировки нефти и газа в обход России. Среди причин этого: геостратегическое положение в регионе, геологическая изученность морского дна, прозападная ориентация политической элиты и тесные культурно-политические связи с Турцией.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган во время пресс-конференции в Анкаре, 15 марта 2016 года
Ежегодное увеличение добычи газа, открытие новых месторождений и, самое главное, доказанные запасы газа в два триллиона кубических метров, открывают перед Азербайджаном большие перспективы в будущем. Сегодня Азербайджан не рассматривается как прямой конкурент России и Туркменистана в экспорте газа, но потенциально он может стать таким в ближайшее время. Особенно привлекательным для Азербайджана является европейский рынок, в направлении которого рассматриваются различные варианты экспорта как своего газа, так и транзита газа из Центральной Азии, Ирана, Ирака. На повестке дня приоритетный для Евросоюза «Южный газовый коридор», включающий трубопроводный проект TANAP, который обеспечит транспортировку газа с азербайджанского месторождения «Шах Дениз» от грузино-турецкой границы до западной границы Турции. Первоначальная пропускная способность трубопровода TANAP, как ожидается, составит 16 миллиардов кубических метров газа в год. Около шести миллиардов кубометров будет поставляться в Турцию, а остальное — в Европу.
В Турцию газ попадет уже в 2018 году, а после завершения строительства Трансадриатического газопровода (ТАР) газ поступит в Европу приблизительно в начале 2020.
Черной линией обозначен Трансадриатический газопровод
Политика России по отношению к Азербайджану имеет достаточно противоречивый характер: с одной стороны Азербайджан политический партнер России в регионе, а с другой — потенциальный конкурент на рынке газа в Европе. В общем, российская политика в этом направлении не приобрела системный характер и имеет ситуативный вид.
Во многом схожая ситуация сложилась в отношениях России с Туркменистаном, который занимает второе место после России (на постсоветском пространстве) как по запасам газа, так и по его добыче и экспорту. При этом Туркменистан демонстрирует значительный прирост добычи газа: по подсчетам автора, с 2010 по 2015 год произошло двухкратное увеличение.
Основной ресурс туркменской экономики — природный газ — поставлялся в Россию по системе газопроводов и направлялся в первую очередь на рынки стран СНГ. С середины нулевых годов Россия приложила значительные усилия для блокирования прямых поставок туркменского газа в Украину. Российский «Газпром», пользуясь монополией на транзит туркменского газа, покупал его по низким ценам и перепродавал по более высоким. Такая ситуация не устраивала Туркменистан, и в 2009 году возник конфликт, в результате которого поставки газа в Россию были временно приостановлены. Позже они возобновились, но в значительно меньших объемах. А с 2016 года совсем прекратились. Таким образом Россия устранила потециального конкурента по поставкам газа в Евросоюз.
Одной из важнейших проблем для стран Каспийского региона является транспортировка нефти и газа к главным потребителям. Проекты развития газопроводов накладываются на противостояние США, Европейского Союза, России и Китая за распространение своего геополитического влияния в регионе. Поэтому за последнее десятилетие ни один из масштабных газопроводных проектов (за исключением туркмено-китайского) не были реализованы в полном объеме.
В последнее время все больший вес на геополитической «шахматной доске» региона приобретает Китай, который постепенно развивает здесь свои геоэкономические конструкции. Начало было заложено торгово-кредитными отношениями, которые развиваются параллельно с проектами в энергетической сфере. Так, торговый оборот Китая со странами Центральной Азии вырос с 2000 по 2013 годы более чем в 25 раз, и стал сопоставимым с российско-китайским.
Экономическое развитие Северного Китая во многом зависит углеводородных ресурсов Центральной Азии и Каспийского региона. Расширение доступа к этим ресурсам — одна из стратегических задач китайской внешней политики.
В конце 2009 года Туркменистан начал поставлять газ в Китай, и сейчас голубое топливо транспортируется по трем газопроводам общей мощностью 55 млрд куб.метров. Хотя реальные объемы экспортных поставок составляют 26 млрд куб.метров газа в год, но имеют большой потенциал для роста.
Подобные факторы ослабляют энергетические связи ЕС с Туркменистаном. Несмотря на неоднократные декларации туркменского руководства о необходимости сотрудничества с ЕС в газовой сфере, реальных результатов пока нет, если не считать запуск в 2015 году внутреннего газопровода Восток — Запад.
В этих условиях Евросоюз пытается переориентировать свои газопроводные проекты на ресурсную базу Азербайджана, но она может обеспечить только часть от необходимых объемов.
Таким образом, в последнее время в геополитической и геоэкономической архитектуре Каспийского региона происходят изменения, главным трендом которых, на наш взгляд, можно считать рост роли Китая (особенно в Центральной Азии). В то же время, все более уменьшается присутствие России в экономике стран региона, особенно это заметно в энергетике. Еще более плачевны позиции Украины, которая еще пятнадцать лет назад была одним из крупнейших импортеров туркменского газа.
Украина потеряла Туркменистан не только как источник поставок газа, но и как рынок сбыта своей низкотехнологической продукции и различных услуг. В 90-х годах прошлого века внешняя торговля Туркменистана более чем на половину была ориентирована на Украину. А в дальнейшем, только с 2005 по 2011 годы товарооборот между двумя государствами уменьшился почти в 12 раз.
Попытки украинского руководства в последние годы восстановить утраченные позиции в Туркменистане имеют ограниченные результаты. Особенно это касается сферы энергетики. Возврат к импорту туркменского газа даже не обсуждается. Место Украины в туркменской экономике прочно занял Китай.
В тоже время, активизация контактов на межгосударственном уровне с Туркменистаном и Азербайджаном в 2015-16 годах должна расширить экономическое и политическое присутствие Украины в Каспийском регионе. Это особенно важно на фоне ослабления влияния в регионе России и перспектив выхода на восточное экономическое пространство.
Порошенко с Алиевым вспомнили о проекте «Одесса-Броды». Что это значит?
Сокращение экономического сотрудничества с Россией можно компенсировать за счет восстановления и развития связей с постсоветскими государствами Центральной Азии и Кавказа. Но при этом, необходимо учиывать, что Украина уже не рассматривется как вариант транзита энергоресурсов в Европу. Турция однозначно «перетянула на себя» основные транзитные трубопроводные проекты и готова выполнять роль хаба по торговле каспийским газом.
Таким образом, России в свое время удалось избавиться от конкуренции со стороны Украины в Каспийском регионе и решить при этом важную для себя задачу: значительно увеличить зависимость Украины от российского газа. Но при этом Россия сама активно вытесняется из региона Китаем, благодаря чему у Украины появился уникальный шанс занять освобождающуюся нишу.