Агенство острых новостей НОЖ Ведущее информационное агенство, мы публикуем самые важные и актуальные новости общественной, политической и экономической жизни Украины и мира
Связанные статьи
Ожидаем приговоры
Какие суды по делам Майдана близятся к завершению.
Дела Майдана расследуют уже около шести лет. Речь идет, в частности, о первых попытках зачисток центра Киева и избиения активистов.
Согласно информации Офиса генерального прокурора (ОГП), за период Революции достоинства совершено более 4 тыс. преступлений: избиения, незаконные задержания и аресты, вмешательство в работу судебной системы, похищения, пытки и убийства людей. Всего с начала было открыто несколько крупных уголовных производств по фактам совершенных преступлений. Например, расследование разгона Майдана 30 ноября, события у Администрации президента 1 декабря, схватки на ул. Грушевского 19 января, зачистка правительственного квартала и попытка «антитеррористической операции» 18 февраля, расстрелы 20 февраля … Когда же следователям хватало доказательств, чтобы объявить подозрение конкретным людям, выделялось отдельное уголовное производство. Часть таких расследований уже в судах, однако пока прокуратура не может похвастаться высокой результативностью. По ряду причин.
Первая и основная причина — суды и судьи. Собеседники Тижня в прокуратуре не раз жаловались на нежелание работников судебной системы рассматривать майдановские дела. Основания так считать дают сами люди в мантиях. К примеру, по делу о нападении на Автомайдан 23 января 2014-го подготовительное заседание по делу, во время которого суд должен решить, брать ли в работу обвинительный акт, не могли провести более года (обычно для этого нужно одно судебное заседание). Аналогичные проблемы были и в деле в отношении сотрудников Государственной автомобильной инспекции (ГАИ), которые фальсифицировали протоколы о нарушении правил дорожного движения участниками автопробега в Межигорье. В отдельных случаях судебные заседания назначают раз в несколько месяцев, что затягивает разбирательства на годы. В то же время представители Фемиды имеют вполне объективное оправдание: перегруженность судебной системы и нехватка судей. Вторая причина в том, как происходит само следствие. Стоит заметить, что с начала расследованием дел Майдана занимались различные структуры — прокуратура Киева и Киевской области, милиция Киева, Служба безопасности, Генеральная прокуратура. Фактически важными для следствия были именно первые полученные доказательства и следственные действия. Однако в майдановских делах с этим возникла куча проблем.
Например, по делу о расстрелах на ул. Институтской некачественно расследовали исчезновение оружия, из которого могла стрелять по протестующим так называемая черная рта «Беркута». Как в свое время сообщали в комментариях Тижню представители Адвокатской совещательной группы — объединения адвокатов, представляющих семьи Небесной сотни и пострадавших на Майдане, внутреннее «расследование» милиции сводилось к тому, чтобы беркутовцы дали примерно такое объяснение: «Оружие не сдавали в оружейную, отдали ее командиру, дальнейшую его судьбу не знаем».
Также известен пример дела Юрия Крысина — человека, который причастен к организации титушек на Майдане и убийству журналиста Вячеслава Веремия. Благодаря «работе» одного из прокуроров дело переквалифицировали с умышленного убийства на хулиганские действия. А благодаря Шевченковскому районному суду Крысин получил условный срок наказания.
Уже в апелляции это решение пересмотрели и титушки получил 5 лет лишения свободы. Едва ли не самым вопиющим было «расследование» дела о расстреле хмельницкого Майдана, которым занималась военная прокуратура. Она пришла к выводу, что по протестующим стреляли не представители СБУ, а … сами активисты. Когда же дело попало в Управление специальных расследований Генпрокуратуры (УСР, занималось расследованием дел Майдана, ныне расформировано), то оказалось, что предыдущие следователи «потеряли» главное доказательство по делу — неповрежденную гильзу, которую можно было идентифицировать. Поэтому следователям пришлось начинать работу с самого начала.
«В первую очередь делами занимались люди, которые не слишком ответственно относились к расследованию. Мы имеем примеры хмельницкого Майдана, где потеряли доказательства. Были дела, в которых следствие создавало оправдательную позицию для подозреваемых. Также пример дела похищения Игоря Луценко и Юрия Вербицкого, пыток Владислава Иваненко. В 2017 году материалы расследования поступили в Генпрокуратуру. Однако часть доказательств там просто исчезла неизвестно куда», — говорит прокурор ОГП Юлия Малашич.
Причина третья — несовершенство законодательства. Скажем, на протяжении нескольких лет и адвокаты Небесной сотни, и следователи прокуратуры говорили о проблемах, которые возникают из-за запуска Государственного бюро расследований (ГБР). Речь шла о том, что прокуратура теряет свои полномочия для расследования 20 ноября 2019 года, и дела Майдана переходят к новым следователям в ГБР. Безболезненно проблему могли решить и народные депутаты, приняв отдельный закон, который позволил бы следователям перевестись в Госбюро расследований и продолжать работу.
Читайте также: Насудили и теперь несудимы: в чем секрет неприкасаемости «волчьего» суда
Именно Госбюро могло заранее сформировать отдельное подразделение по делам Майдана и начать принимать производства от прокуратуры постепенно, не прерывая следствия. Впрочем, ни один из этих вариантов до дедлайна так и не реализовали. Поэтому в ноябре прошлого года адвокат семей Небесной сотни Евгения Закревская объявила голодовку с требованием перевести следователей ГПУ, которые занимаются делами Майдана, в ГБР по упрощенной процедуре. В конце концов следователей перевели, однако не всех.
«Перевели следователей, оставшихся в УСР. В эпизодах, где работают старые следователи, темпы работы не снизились. Например, о похищении Луценко и Вербицкого имеем двух новых подозреваемых. В общем прокуратура и ГБР взаимодействуют между собой. Этого мы и добивались: чтобы дело не «слили». Также у нас есть пример того, что было бы с расследованиями, если бы следователей не перевели. Такая ситуация относительно событий, которые происходили днем 18 февраля — там просто нет следователя!
А там надо разбираться в событиях в Мариинском парке, давке на Снежной баррикаде, разгоне мирного шествия, смертях людей из-за тяжких телесных повреждений. Материалы не переданы полностью из УСР в ГБР, потому что некому было их передавать. Нет человека, который знает, какие версии и доказательства проверены, а какие нет. Фактически, новому следователю надо расследовать дело с нуля, начиная с изучения томов дела. И такая ситуация вполне могла быть со всеми без исключения делами Майдана. Фактически, из событий 18 февраля передали только один эпизод, который касается Татьяны Черновол», — комментирует Тижню ситуацию Евгения Закревская.
Скорее всего, осенью можно будет услышать приговоры по делам титушек Юрия Крысина и Александра Волкова. Первого обвиняют в причастности к похищению и пыткам людей. Дело рассматривает Дарницкий районный суд, а максимальное наказание за инкриминируемые преступления — до 10 лет колонии. Волкова же обвиняют в организации похищения Игоря Луценко и Юрия Вербицкого. Дело рассматривает Бориспольский горрайонный суд. Максимальное наказание за инкриминируемые преступления — пожизненное лишение свободы.
Хуже ситуация в ключевым судом по событиям Революции достоинства — расстрелов на Институтской. Напомним, что это дело слушает Святошинский районный суд Киева с 2015 года: тогда там фигурировали только двое экс-беркутовцев — Сергей Зинченко и Павел Аброськин. Их обвинили в причастности к убийству 39 митингующих. В конце 2015 года прокуратура завершила следствие по еще трем бывшим беркутовцам: Александру Маринченко, Олегу Янишевскому и Сергею Тамтуре. В начале 2016-го их дело объединили с делом Зинченко — Аброськина. Теперь речь идет об убийстве 48 митингующих.
Фактически этот суд стал едва ли не самым показательным с точки зрения организации работы: заседания проходили раз или два в неделю, и продолжались они обычно с одиннадцати утра до шести вечера. Так суд за эти годы работал до декабря прошлого года. За это время успели допросить 130 потерпевших, проанализировали часы видеозаписей и гигабайты фотографий, допросили десятки свидетелей и экспертов. Суду оставалось заслушать уточнения от прокуратуры и адвокатов экс-спецназовцев, показания самих беркутовцев и дебаты. По оценкам участников процесса, уже летом этого года суд должен пойти в совещательную комнату. А до конца года должен быть приговор.
Однако в конце декабря прошлого года генеральный прокурор Руслан Рябошапка фактически отпустил обвиняемых в массовых расстрелах на свободу, ведь бывшие спецназовцы попали в списки на обмен с «ДНР». В следующий раз суд должен собраться уже в сентябре. Однако до сих пор неизвестно, как именно будет происходить дальнейшее рассмотрение. «Нужно решать, как рассматривать дальше дело. Это будет заочный процесс (без присутствия обвиняемых. — Ред.).
И для того, чтобы нивелировать риски отмены приговора, нарушения прав обвиняемых, отката к рассмотрению дела сначала (если во время заочного суда подозреваемый появляется в зале судебных заседаний — дело нужно рассматривать сначала), если появится кто-то из обвиняемых, нужны изменения в процедуру заочного судебного разбирательства. Об этой проблеме говорят с января. Сначала Рябошапка, потом Ирина Венедиктова, Владимир Зеленский обещали разобраться с этим вопросом. Но все, что мы видим, — полное игнорирование проблемы как со стороны депутатов, так и со стороны прокуратуры. Кроме потерпевших, о проблеме никто не говорит. И если до сентября все останется, как есть, то это будет сознательное минирование дела», — убеждена Закревская.
И пока возникают обоснованные сомнения, что народные депутаты за неполный месяц, который остается до следующего заседания, смогут решить этот вопрос. Поскольку точно не известно, существует ли хоть какой-то законопроект по изменению процедуры заочного суда, который можно внести в Верховную Раду. И если активная часть общества годами спрашивает — «Почему никто не наказан за Майдан?» — то когда дело таки развалится в суде, общественность получит ответ. Вместе с именами виновных в этой ситуации — бывшим и нынешним руководством прокуратуры вместе с народными депутатами.
Станислав Козлюк, опубликовано в издании Тиждень